Психологическая культура

[ВЛ]

Рабляха-муха
аналитическое обсуждение граблеиспытательного эксперимента
с заметками о карнавальной природе интернета и его форумов

Жизнь полна безобразия!
Прутка Козьмов

…Недели две назад Ольга Катенкова пришла продолжить разговор, еще не успев побывать в только что открытой Беседке, и я нарочно, чтобы настроение не подпортилось, не стал ей ничего о форумных новостях говорить... Побеседовали, поняли, что оба в курсе дела. Публикуем разговор с некоторым запозданием, но думаю, не страшным, тем более, что далеко не только о нашем форуме была речь.

(С диктофона, с некоторой обработкой).

ОК: Приснился мне после нашей предыдущей беседы красивый сон. Выхожу на улицу, иду привычным маршрутом. Захожу в метро. Вместо обычных табличек на дверях «Входа нет» или «Вход в метро» висят огромные белые стенды с красными надписями крупными буками: «Вход есть. Он везде», «Выход всегда рядом»… А люди все сплошь одеты в яркие наряды, кто-то на ходу жонглирует, кто-то распевает песни...

ВЛ: Сон в руку!
(Показываю Оле книгу).

ОК: М. М. Бахтин. «Творчество Франсуа Рабле и смеховая культура средневековья». А какое отношение это имеет к…

ВЛ: К вашему сну – не знаю, а вот к нашему форуму, ко всем форумам сети и вообще к интернету – отношение прямое. Только, кажется, пока еще никто об этом не догадался… Даже если и читал Бахтина, великого мыслителя, историка-культуролога…

ОК: Поясните?

ВЛ: Прочитаем вот это… Где отмечено карандашом…

ОК: Карнавал – празднество, которое дается в сущности не народу, но народом самому себе.
Это приводимая Бахтиным цитата из Гете.

ВЛ: Можно дальше, на этой же странице.

ОК: Текст Бахтина:
Народ не чувствует себя здесь получающим нечто, что он должен принимать с благоговением и благодарностью. Ему здесь ровно ничего не дают, но его оставляют в покое. У этого праздника нет объекта, по отношению к которому требовалось бы удивление, благоговение, пиететное уважение…
…Карнавал – единственный праздник, где он чувствует себя хозяином…
…на карнавале нет ни гостей, ни зрителей, все участники, все хозяева…

ВЛ: Бахтин пишет об античных и средневековых карнавалах, а написано будто о сегодняшнем интернете и его форумах, не находите?…

ОК: Да, удивительно. Смотрите, а вот здесь Бахтин опять ссылается на работу Гете, где тот припоминает о шуточных драках, позволительных для карнавалов.

ВЛ: Да, в те времена на карнавалах устраивались шуточные побоища с помощью конфетти. Еще и сейчас во многих странах на Новый Год принято осыпать ими друг друга, выстреливая из хлопушек или подкладывая хлопушечные мины под ноги…
Шуточные драки, «войнушки» и всякого рода подколки, подковырки и розыгрыши, пересмешничанье, пародирование всех, вся и всего, иногда и колюче-гротескное – замечательные способы безопасной разрядки агрессивности. Более того – они развивают и укрепляют добрые, доверительные отношения между людьми…

ОК: Книга «Творчество Франсуа Рабле…» входила в список обязательной к прочтению литературы на факультете, где я училась на психолога. Бахтин – один из любимейших моих собеседников... Как много хотелось бы сейчас у него еще спросить… Вы случайно не были с ним знакомы лично?

ВЛ: Почти. Врачебное знакомство, заочное. Общался с учениками Бахтина, с учениками учеников… И по их просьбе регулярно выписывал для Михаила Михайловича рецепты на снотворное.

ОК: Были ангелом-хранителем его сна! Забавными бывают хитросплетения судьбы... А я в студенческие годы зачитывалась Бахтинской «Философией поступка» и «Эстетикой словесного творчества»… Вот уж не думала, что мыслитель, покинувший этот мир еще до скачкообразного развития цифровых и электронных технологий, столько верного написал об интернете!

ВЛ: Даже не подозревая об этом...
А какое впечатление осталось от работы Бахтина о Рабле?

ОК: Еще в школе прочла «Гаргантюа и Пантагрюэля» по подсказке нашей чудесной учительницы литературы... А чтение Бахтина довершило представление о Рабле как об одном из величайших гениев литературы. Кажется, Рабле был и неплохим врачом?

ВЛ: Отменным был лекарем, деловым и веселым. Окончил медицинский факультет в Монпелье, где после преподавал.

ОК: И ему удавалось совмещать врачебную деятельность с великим литературным творчеством…

ВЛ: Еще как удавалось. И Чехову удавалось…

ОК: А Булгакову удалось из медицины сбежать…

ВЛ: Посмотрим еще вот здесь – Бахтин приводит названия кое-каких трактатов тех лет.

ОК: «Трактат о смехе, содержащий его сущность, его причины, и его чудесные действия, внимательно исследованные, обоснованные и наблюденные Лораном Шубером».

ВЛ: А вот еще: «Моральная причина смеха выдающегося весьма прославленного Демокрита, объясненная и засвидетельствованная божественным Гиппократом в его посланиях».
Идея целебности смеха была популярна на факультете в Монпелье, да и по всей медицинской Европе.

ОК: И теперь часто слышишь и здравые соображения, и всякие домыслы о полезности смеха. Мы с двоюродной сестрой в детстве были хохотушки. И ее мама, глядя на нас говорила: «Минута смеха равна одному стакану сметаны!»

ВЛ: Смехотерапия поминается еще в трудах Гиппократа, которого средневековые французы назвали «божественным»… В одной из его рукописей найдены серьезные строки о важности веселого настроения и врача, и больного при борьбе с болезнями.

ОК: А помните у Соломона? «Веселое сердце благотворно как врачество, а унылый дух сушит кости».

ВЛ: И в древности, и в средневековье к смеху и насмешничанью относились одобрительно и благодарно, даже благоговейно, и ханжества в отношении смешного, по крайней мере, с расстояния нашего времени не замечается. Может быть, потому не замечается, что ханжи поханжат-поханжат, да и помрут, а смех-то бессмертен, и тексты, несущие оздоровляющий смех, – самые долговечные.
По Аристотелю, человек только впервые рассмеявшись, становится поистине человеком… А по Плинию, пишет Бахтин, …с самого рождения смеялся только Зороастр, современники принимали это как свидетельство его божественной мудрости…

ОК: Припоминается «гомерический хохот» богов…

ВЛ: …но и в старину знали, что всякое лекарство есть яд, и чем сильнее, тем страшнее. Смеха всегда боялись, а у озорных веселых насмешников всегда заводились враги, ненавистники. Всегда жили-были ханжи и авторитарники. Агрессивно-безъюморные личности всегда и повсюду, и по верхам общества, и по низам, стремились подавить смехо-игровое начало, считая его – и не зря – смертельно опасным для своих статусов.
Нам трудно сейчас судить, насколько действенны были в те давние времена антисмеховые запреты, репрессии против смеха, направленного на власть предержащих и господствующую идеологию. Но такие репрессии и запреты, равно как и их опрокидыванье, освобождение – карнавалы – были в той или иной мере всегда и всюду.
Если обратиться к истории и культуре российской, то видим богатую карнавальность и здесь: скоморохи, шуты, юродивые…

ОК: Один Петрушка чего стоит!..

ВЛ: Шутам при царских дворах дозволялось такое, чего не дозволялось никому, дозволялось немыслимое даже при Иване Грозном, который и сам любил прикидываться шутом и юродствовать. Но уже во времена Екатерины вольный смех оказывается порядком зажатым. Может быть, потому, что как раз в эти времена начался подъем книгопечатанья и литературы. Изустный смех – эти кочующие однодневки, вроде частушек и анекдотов, – фейерверки вольномыслия и вольночувствия, которые вспыхивали и тотчас гасли на улицах и площадях, – стали превращаться в тексты, живущие уже не считанные дни, а несчитанные годы...

ОК: Это уже совсем другое дело...

ВЛ: Вот-вот. Высмеивание власти в тексте оказывается уже не целебной разрядкой социальной напряженности, а наоборот, ее нагнетанием и подрывом основ. При Николае I уже никто особенно не смеялся. Про сталинские времена и говорить нечего, какие там карнавалы.

ОК: Фильм «Волга-Волга», кажется, был пределом карнавальности тех времен…

ВЛ: С большой опасностью для жизни люди удовлетворяли свою карнавальную потребность лишь в анекдотах.

ОК: Ну, и еще в пьянстве и ругательствах…

ВЛ: Это уж да… Небывалое и все нарастающее распространение получила ненормативная лексика; в позднесоветские времена мат эпидемически захватил высшие круги интеллигенции, появилась мощная матерная ветвь в самиздатской литературе, одним из выдающихся пионеров ее был великий терминатор литературных приличий Юз Алешковский…
Припоминаю один международный конгресс психологов в Москве, еще до перестройки дело было... Огромный зал, переполненная аудитория слушает серьезные доклады ведущих мировых специалистов. Сижу в задних рядах. Вдруг замечаю, что на несколько рядов впереди меня сидит мой тогдашний приятель и шуточный конкурент Игорь Губерман, узнал его со спины... Сидит как-то странно: то и дело вздрагивает, трясется, подпрыгивает на месте, раньше такого за ним не замечал. Несколько раз вставал и, держа в руках какие-то листки, быстро-быстро пробирался к боковому выходу, потом возвращался, вздрагивая и трясясь… Ну, думаю, не иначе, понос некстати прохватил человека … В перерыве подхожу: «Что с тобой, старина? Тебе плохо?..» – «Тс-с-с! – отвечает Игорь зловеще-жизнерадостным шепотом. – Мне хорошо… Только тише…» – «А чё ты трясешься, чё вздрагиваешь? Вскакиваешь, то и дело бегаешь куда-то…» – «Не куда-то, а в сортир. От смеха трясусь. Смех сдерживаю». – «Доклады смешными кажутся? А зачем от них в сортир?..» – «Ты что, какие доклады? Скучища тут, мухи дохнут. Не от докладов я». – «А от чего же?» – спросил я осторожно, уже начиная подозревать, что психологические конгрессы на впечатлительных людей могут оказывать крышесъезжательное воздействие или того хуже; но Игорь, сколько я его помню, всегда был образцом сокрушительной нервной устойчивости. – «Выйдем, покажу…» И повел меня в туалет, где дал читать те самые листки, с которыми бегал туда-сюда. – «Вот… Не могу оторваться. То и дело приходится выбегать читать и ржать, читать, ржать, читать, ржать…»
Это был самиздатски напечатанный на папиросной бумаге первый из великоматерных романов Алешковского «Николай Николаевич». Роман, за чтение и распространение коего в годы те можно было оказаться в местах не столь отдаленных…

ОК: И на вас он произвел то же воздействие, что и на Губермана?

ВЛ: Я с непривычки чуть сознание не потерял… Шутка, конечно, но доля культурного шока случилась, – примерно как если бы на опере «Евгений Онегин» главные герои вдруг пустились в стриптиз… Ржал без дрожи, но все-таки ржал. Дослушивать докладчиков-психологов, во всяком случае, расхотелось.

ОК: А что делал писатель Губерман на психологическом конгрессе?

ВЛ: Как что? Материал собирал… Как и я, только я собирал материал, как бы это сказать, сразу в две корзины, что ли...

ОК: С тех пор в жизни и литературе много воды утекло… и много мата, и много стриптизов на оперных сценах… Так что, наверное, попадись нынче Губерману и вам этот «Николай Николаевич», вы бы и глазом не моргнули и ничего особенного не заметили бы.

ВЛ: Пожалуй. Но все же, если говорить в целом, плинтус, ниже которого опуститься уже нельзя, культурой нашей и мировой пока еще не достигнут. Многовековая историческая битва между чистоплюями и грязеплюями, выразимся так, все еще длится; хотя исход сражения кажется предрешенным и близким, чистоплюи все еще вяло сопротивляются, и, как выразился мой друг-стихиатр Иван Халявин, «не все табу еще в гробу»…
После спадения многослойных деспотических зажимов пружина обратной ментальности все еще разжимается; все еще продолжается большая отмашка исторического психомаятника в сторону карнавального ненорматива.

ОК: Да уж, пружина эта разжимается всюду: и в школах, и на телевидении, и на театральных подмостках… Но нет в мире пространства, где концентрация ненорматива была бы столь высока, как в Рунете…

ВЛ: В мировых интернет-сетях уже предпринимаются меры защиты от аморализма и порнографии, и особенно от ее педофильской ветви. Дети ведь самый психологически беззащитный слой интернет-пользователей, и в то же время самый любопытный и все более многочисленный и активный.

ОК: Десятилетний сынишка одной моей знакомой регулярно посещает несколько форумов, в том числе, и с большой охотой, «Психологическую культуру»…

ВЛ: Вот именно, это я и стараюсь довести до сознания наших великовозрастных деток: будьте, пожалуйста, хоть чуть-чуть ответственны за свои тексты. Пользуясь возможностями, которые предоставляет вам наш форум, думайте НЕ ТОЛЬКО о себе. Не забудьте: все, что у нас на форуме происходит – происходит в присутствии детей, в том числе, возможно, и ваших!..
Совсем недавно моя двенадцатилетняя дочка Маша, у которой есть ноутбук, зашла на один из раскрученных музыкальных сайтов…

ОК: И что?

ВЛ: И то, что после этого посещения при каждом включении компьютера у моего ребенка стали вылезать на монитор три похабные порнобабы. Никакая вирусная программа ни удалить, ни обнаружить их не могла. А внизу небольшая подпись: пришли смс на номер такой-то и получишь секретный код, как от этого освободиться.

ОК: Вот сволочи!..

ВЛ: Читаем дальше у Бахтина про карнавал, который создавал, цитирую,
совершенно иной, подчеркнуто неофициальный, внецерковный и внегосударственный аспект мира и вторую жизнь, которым все средневековые люди были в большей или меньшей степени причастны, в которых они в определенные сроки ж и л и. Это – особого рода двумирность…
Интернет тоже стал вторым миром, где идет полным ходом карнавальный ненорматив, где всяческие низы, и телесные и душевные, отбирают свое…
Любой форум, да и весь интернет, хотим мы того или нет (!), есть большой стихийно самоорганизующийся карнавал. Все признаки, описываемые Бахтиным, налицо. Только в виртуальном пространстве, а не на улицах и площадях…
Карнавал – читай: интернет – это, словами Бахтина, двумирность – рождаемый смеховою стихией громадный, живой, бесконечно ветвящийся альтернативный мир, в котором социальные статусы, должностная или любая другая иерархия не имеют никакого значения, просто стираются.

ОК: Действительно, почти все сходится с описаниями Бахтина…Маски, дублеры, переодевания соответствуют интернетским никам. Неопознанность и многорольность дают свободу проявлять себя с самых разных сторон, включая и самые низменные…

ВЛ: Можно быть кем хочешь и каким хочешь, а вернее, казаться, но через это «казаться» возникает и какая-то новая бытность, пусть и в ограниченном пространстве-времени…

ОК: У Высоцкого есть, как теперь вижу, абсолютно интернетский и форумный стих, один из моих любимейших у него, еще в двенадцать лет наизусть выучила и до сих пор помню – там и про карнавал, и про маски, и про нас, и про вас… Хочется процитировать почти целиком:

Смеюсь навзрыд среди кривых зеркал,
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал -
Как на венецианском карнавале

Что делать мне? Бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?
Надеюсь я - под маскою зверей
У многих человеческие лица.

Все в масках, париках - все, как один.
Кто сказочен, а кто - литературен.
Сосед мой справа - грустный арлекин,
Другой палач, а каждый третий - дурень.

Я в хоровод вступаю хохоча,
Но все-таки мне неспокойно с ними, -
А вдруг кому-то маска палача
Понравится, и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным?
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?

Вокруг меня смыкается кольцо,
Меня хватают, вовлекают в пляску.
Так-так, мое обычное лицо
Все остальные приняли за маску.

Петарды, конфетти! Но все не так...
И маски на меня глядят с укором.
Они кричат, что я опять не в такт,
Что наступаю на ноги партнерам.

Смеются злые маски надо мной,
Веселые - те начинают злиться,
За маской пряча, словно за стеной,
Свои людские подлинные лица.
(…)
Я в тайну масок все-таки проник.
Уверен я, что мой анализ точен:
И маска равнодушья у иных -
Защита от плевков и от пощечин.
(…)
Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.

ВЛ: Могучий стих. Какова объемная сила поэзии! – Не про интернет, не про форум, а один к одному, даже страшновато слегка…
А вот – еще из Бахтина – узнаете?
Тут нет блестящей процессии, при приближении которой народ должен молиться и изумляться; здесь только подается знак, что всякий может дурачиться и сходить с ума, сколько хочет, и что, кроме драк и поножовщины, дозволено почти все...

ОК: Сбывшиеся мечты наших проявленцев из бывшего Буйного… Сбывшиеся, но еще далеко не все… Что происходит, когда клапан социальных запретов – или просто элементарных приличий – сначала придерживают, а потом открывают, хоть щелочку, можно увидеть в только что открытой Беседке…

ВЛ: Так вы уже успели увидеть… Что же сразу не сказали?

ОК: Думала, что вы еще не видели, не спешила расстраивать…

ВЛ: Видел, и после кратковременной огорошенности убедился, что ничего неожиданного не происходит. В приотворенную дверь сквозняком рвануло – и… не обошлось и без заноса содержимого ближайшей помойки. Пришлось срочно вызвать уборщиков. На виду сразу же оказались несколько персонажей, знакомых по предыдущему Буйному, ничего нового они нам не продемонстрировали. Ну мат-перемат, ну глумление-облыгание в адрес нашей команды и лично мой, ну бредочки какие-то, ну один и по национальному вопросу прошелся в грязных носках. Не удивили. Это только кажется, что «проявленцев» таких много. Они просто громко портят воздух, но в сравнении с массой вменяемых посетителей нашего форума их ничтожное меньшинство.
…Смотрим дальше у Бахтина:
…Различия между высшими и низшими на миг будто перестают существовать: все сближаются, каждый относится легко ко всему, что с ним может случиться, и взаимная бесцеремонность и свобода уравновешиваются общим прекрасным расположением духа...

ОК: Все так, только ведь «низшие» и «высшие» во времена, которые рассматривает Бахтин, и в наше время – нечто совершенно различное. Там, в древности и средневековье, это неодолимые кастово-сословные и имущественные различия. А у нас термины «высший» и «низший» в этих смыслах уже практически не употребляются и относиться могут разве что к уровням интеллекта и нравственности. И вот такие интеллектуально-нравственные различия между низшими и высшими в интернете «как будто» перестают существовать. Именно «как будто». Можно даже уточнить, что различия эти могут правильно определять только воистину высшие, но никому из низших этого не докажут, потому как каждый низший считает себя высшим…
А насчет «общего прекрасного расположения духа» в сети позвольте решительно усомниться.

ВЛ: Решительно к вашему усомнению присоединяюсь. Тут уже больше подходит сравнение с общественным транспортом. А именно – с тем его жутким в своем постоянстве феноменом, который Ильф и Петров описали тремя словами: «Вагон, зараженный склокой». Характерная черта такого вагона состоит в том, что разные люди в него входят и выходят, люди сменяются, а склока остается, склока продолжается, развивается и на ходу мутирует со страшной инфекционной скоростью. Вирус передается астрально-контактным путем…

ОК: Один к одному – форумные дебаты с наездами на личности. От темы отъехали далеко, давно забыли о ней, зато с остервенением, достойным лучшего применения, лупасят друг друга по всем местам…

ВЛ: У нас и не только интернет, а вся матушка-Россия – вагон, зараженный склокой. Справедливо будет сказать, что и не только Россия и постсоветское пространство, а вся наша маленькая планетка, увы, с небольшими просветами кое-где... Недавно вот даже в, казалось бы, вполне благополучной и благодушной Бельгии, милой родине моей мамы, умудрились поссориться две половины народа и чуть не разделились на два государства…

ОК – Может, не стоит дальше о грустном?.. Самочувствие народа…

ВЛ: Простите, перебиваю: не люблю эту кликуху, употребляемую авторами инета по отношению к потенциальным читателям их сообщений – «народ»! – каждого под одну гребенку – в безликое быдло…

ОК: Уточняю: самочувствие посетителей сайтов и форумов, действительно, в большой степени соответствует вот этим словам Бахтина:
Народ не чувствует себя здесь получающим нечто, что он должен принимать с благоговением и благодарностью. Ему здесь ровно ничего не дают, но его оставляют в покое.
Только вот всегда ли такое самочувствие оправдано и справедливо? На всех ли сайтах и форумах людям «ровно ничего не дают» и на всех ли «оставляют в покое»?

ВЛ: В покое оставляют уж точно далеко не на всех.

ОК: А «ровно ничего не дают» – это уж точно не про ваш сайт и форум. Уймы людей здесь получают врачебно-психологическую поддержку и помощь. Многие, я это знаю, за это искренне благодарны. Но некая часть не только не благодарна и не только требует, не сказав «спасибо», еще и еще на свою потребу, но и плюет в колодец…

ВЛ: Оля, кому вы это не самое грустное говорите? Тем, кто благодарен? Они и так понимают. Тем, кто в колодец плюет? Все равно не поймут. А у меня есть многолетняя статистика каждодневного потока корреспонденции. Соотношение 1) понимающе-благодарных и 2) непонимающе-неблагодарных (включая в эту вторую категорию и злобных наездунов и завистников, и тупых путаников, и бредовых параноиков), уже многие годы одно и то же: примерно девятнадцать к одному в пользу категории первой. Закономерно-случайное, как падение метеоритов на землю, появление «двадцатого» персонажа второй категории всегда неприятно, конечно, но не особо расстраивает – и привычка уже есть, и понимание некоторое, откуда у чего ноги растут, и юмористический, опять же, подход…

ОК: И снова, и опять припоминаются пушкинские слова из статьи о Радищеве:
нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви.

ВЛ: Вот, пожалуй, и главный вывод и достойное завершение сегодняшней части нашей беседы… Мы говорили сегодня о психологической карнавальности интернета и форумов. Но интернет – это, конечно же, не просто карнавальное двоемирие по Бахтину, хотя это в нем есть, – а необозримое МНОГОмирие. Интернет – и бизнес, и политика, и искусство настоящее и суррогатное, и религия, и безбожие, и создатель семей и их разрушитель, и элитная мысль, и преступность, и черт, и Бог знает что… Будет еще о чем поразмыслить на новых встречах!