Морской йог

          Я и до встречи с ним об этом догадывался. Даже зауряднейший из заурядных знает и чувствует нечто, не ведомое никому другому. Иначе, соображал я, не было бы смысла в человеческой пестроте, в несметном многообразии, достаточно было бы одного штампованного человекоэкземпляра на всю планету.
          Но заурядность преобладает. Ведение о неведомом в обычном человеке молчит. Точней: не находит выражения, языка передачи.
          Художник живет в каждом. Но художником признается тот, кому удается преодолеть невыразимость, сделать сокровенное разделенным.
          Искусство языка тайноведения.
          Мне довелось проследить неполно, увы, как Владимир Казьмин искал свой художественный язык, как нашел.
          Правильнее было бы сказать, что нашла Володю сама красота, некая ее ипостась, никому еще не открывавшаяся, нашла, подчинила себе, сделала, что успела.
          Свел нас Коктебель. Познакомились сперва наши маленькие сыновья. “Мой папа морской йог”, – сказал Петя Казьмин. “Он делает прямояму”. “А мой – сухопутный йог”, – сказал Максим.
          Стройный человек сидел в позе лотоса возле кромки прибоя и дышал с ним в унисон. Строгий, точный профиль, прямой позвоночник. Кругом валялись, болтали, ходили, прыгали – он не шевелился. Но странно, в пляжной кутерьме он смотрелся не изваянием, а наоборот, самым живым; в его отрешенности была высшая степень естественности. Лицо очень молодое и очень старинное, лицо русского духовного человека. Оно как бы растворялось, как бы уступало себя чему-то. Так и запомнился мне поверх остального: человек, слившийся с дыханием моря.
           Видел я его и хохочущим в компании, и распевающим гимны, и замороченным житейской суетой, и подавленным, и холодно-деловым. Нет, он не был ни аскетом-отшельником, ни фанатичным приверженцем какого-либо культа. Он был путником духовного поиска.
          Помню, как изумили, загипнотизировали меня первые его картины, эти голубые сфероиды, чистые цветоформы. Абстракции?.. Нет, наоборот. Сверхконкретные выражения состояний сосредоточенности, просветления, внутреннего освобождения, полета, экстаза высших человеческих состояний, которых жаждет душа. Музыка, явленная кисть. Не оторваться, и будто всегда у тебя были крылья. Мне сразу тогда подумалось, что его картинами можно лечить.
          А дальше разверзлись глубины световых пространств, огненное многомерие, космические озарения, прорывы в Сверхсознание. Нечего и пытаться подобрать для них словесные эквиваленты. Одна только музыка, один только Бах может пояснить, что это такое.
          Картины Казьмина нельзя рассматривать, но их можно слушать, с ними можно сливаться. Они преображают, они ни на что не похожи, они живые.

Ключевые слова: Великие люди, Художник

Упоминание имен: Владимир Казьмин

***

~ Уникальный текст. Опубликован только в Проблемарии. ~

Поделиться в социальных сетях

Вы можете сказать "спасибо" проекту здесь