У храма, на паперти скорбной
Оборванный нищий сидит.
«Подайте больному на морфий» –
табличка на шее висит.
Спеша на заутреню рано,
И я там не раз проходил,
И, что только было в карманах,
Стыдливо страдальцу дарил.

Плевался приход богомольный
При виде кощунства его,
А он, заслоняясь невольно,
Не мог объяснить ничего.
О, если бы тем, кто играя
Живет и жует на ходу,
Узнать, что, вернувшись из рая,
Нельзя пообвыкнуть в аду.

Была еще только недавно
От счастья мудра голова;
А мысли опять – не о главном,
Разбросаны, как острова…
Как неизреченное слово,
Вершину всего и венец,
Качели до неба седьмого
Слепцам предоставил Творец.

Куда нас возносят качели?
Как часто нам лжет естество!
И вправду ли пропасти делят
Творца и творенья его?
Стою на коленях, но поздно:
Молчит алтаря огонек...
О Боже, зачем Ты нас создал,
Неужто и Ты одинок?

А рядом на кладбище криво
Белесые камни стоят;
Склоняется грустно крапива
Над зеленью ржавых оград.
“Anamnesis vita et morbid ”*,
Шепча, повторяет листва.
Подайте больному на морфий!
Простите за эти слова!
______________
* История жизни и болезни